Басня «Демьянова уха» у И.А. Крылова появилась в 1813 году. Если обратиться к истории создания этой басни, то по одной из версий Иван Андреевич был любителем излишеств в еде, и в «Демьяновой ухе» описал один из своих недостатков. По другой из версий, басня была направлена против длинных заседаний литературного сообщества, и в иносказательной форме Крылов выразил свой протест против его председателя. Как бы то ни было, мораль басни заключается в наличии у людей чувства такта и меры. А что это будет, длинные заседания клуба или излишества в еде, не имеет значения. Завершая разбор истории создания басни, стоит упомянуть что работа над ней велась с 1811 года, а первая публикация произведения состоялась в издании «Чтение в Беседе любителей русского слова».

Возвращаясь к нашему краткому анализу, стоит упомянуть что произведение написано в жанре басни с элементами реализма. Композиция «Демьяновой ухи» состоит из истории соседа Фоки который заглянул в гости к Демьяну. Хлебосольный хозяин начал потчевать «соседушку» чем Бог послал, и несмотря на съеденное угощение Демьян продолжал показывать свое гостеприимство, подсовывая Фоке тарелку за тарелкой. В конце концов несчастный гость попросту сбежал из хлебосольного дома, и в дальнейшем обходил его стороной.

Отдельно стоит остановиться на проблематике басни. «Демьянова уха» поднимает ряд проблем, основные из которых чувство такта и меры, излишнее желание угодить, и неправильное восприятие гостеприимства. Все эти недостатки и были высмеяны автором в его произведении.

Из средств выразительности, используемых Иваном Андреевичем в басне, стоит отметить обилие разговорной речи и уменьшительно-ласкательные обращения, с помощью которых на грани отвращения отображается вся приторность подобной угодливости. В басне присутствует метонимия, инверсии, сравнения и эпитеты.

Наш краткий анализ, историю создания басни и ее текст, читайте в материале.

Демьянова уха (Басня)

«Соседушка, мой свет!
Пожалуйста, покушай». —
«Соседушка, я сыт по горло». — «Нужды нет,
Еще тарелочку; послушай:
Ушица, ей-же-ей, на славу сварена!» —
«Я три тарелки съел». — «И полно, что за счеты:
Лишь стало бы охоты, —
А то во здравье: ешь до дна!
Что за уха! Да как жирна;
Как будто янтарем подернулась она.
Потешь же, миленький дружочек!
Вот лещик, потроха, вот стерляди кусочек!
Еще хоть ложечку! Да кланяйся, жена!»
Так потчевал сосед Демьян соседа Фоку
И не давал ему ни отдыху, ни сроку;
А с Фоки уж давно катился градом пот.
Однако же еще тарелку он берет,
Сбирается с последней силой
И — очищает всю.
«Вот друга я люблю! —
Вскричал Демьян. — Зато уж чванных не терплю.
Ну, скушай же еще тарелочку, мой милый!»
Тут бедный Фока мой,
Как ни любил уху, но от беды такой,
Схватя в охапку
Кушак и шапку,
Скорей без памяти домой —
И с той поры к Демьяну ни ногой.

Писатель, счастлив ты, коль дар прямой имеешь:
Но если помолчать во время не умеешь
И ближнего ушей ты не жалеешь:
То ведай, что твои и проза и стихи
Тошнее будут всем Демьяновой ухи.