«Лиличка» — стихотворение, посвященное женщине которую, пожалуй единственную, поэт любил по-настоящему. Лиличка (Лиля Брик) была музой Маяковского, которую он одновременно любил, и в то же время был глубоко несчастен. Дело в том, что Лиля Брик являлась приверженкой свободной любви, и этим причиняла невыносимую боль Маяковскому. Читая стих «Лиличка» мы видим строки: «Выбегу, тело в улицу брошу я. Дикий, обезумлюсь, отчаяньем иссечась», и через них передается вся горечь поэта, страдающего от ревности. «Кроме любви твоей, мне нету солнца, а я и не знаю, где ты и с кем», что явно показывает отчаянье Маяковского, который несмотря на свои передовые взгляды в вопросах отношений, все же не вынес испытание страстью.

Лиле Брик было посвящено много стихов, но «Лиличка» стихотворение особенное. Оно увидело свет еще до революционных событий в России, и примечателен факт, что когда Маяковский писал строки, посвященные возлюбленной, она находилась в соседней комнате. Вот такая незамысловатая история создания стиха, посвященного Лиле.

Стихотворение написано в жанре лирического обращения, и полностью раскрывает как внеземную любовь В. Маяковского, так и страшную ревность, которая овладела его душой. Будто изнемогая под ее грузом, поэт почти умоляет возлюбленную: «дай простимся сейчас. Все равно любовь моя — тяжкая гиря ведь — висит на тебе».

«Лиличка» — олицетворение эмоционального накала, желания любить и быть любимым, и гнетущей ревности, пожирающей душу лирического героя.

Лиличка!

Вместо письма
Дым табачный воздух выел.
Комната —
глава в крученыховском аде.
Вспомни —
за этим окном
впервые
руки твои, исступленный, гладил.
Сегодня сидишь вот,
сердце в железе.
День еще —
выгонишь,
можешь быть, изругав.
В мутной передней долго не влезет
сломанная дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся сейчас.
Все равно
любовь моя —
тяжкая гиря ведь —
висит на тебе,
куда ни бежала б.
Дай в последнем крике выреветь
горечь обиженных жалоб.
Если быка трудом уморят —
он уйдет,
разляжется в холодных водах.
Кроме любви твоей,
мне
нету моря,
а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя уставший слон —
царственный ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю, где ты и с кем.
Если б так поэта измучила,
он
любимую на деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не радостен звон,
кроме звона твоего любимого имени.
И в пролет не брошусь,
и не выпью яда,
и курок не смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего взгляда,
не властно лезвие ни одного ножа.
Завтра забудешь,
что тебя короновал,
что душу цветущую любовью выжег,
и суетных дней взметенный карнавал
растреплет страницы моих книжек…
Слов моих сухие листья ли
заставят остановиться,
жадно дыша?

Дай хоть
последней нежностью выстелить
твой уходящий шаг.