Стихотворение «Лета» было написано Шарлем Бодлером и вошло в сборник «Цветы зла», опубликованном в 1857 году. Эта книга вызвала настоящий скандал в обществе того времени из-за своего новаторства и запретных тем. Стихотворение «Лета» раскрывает страстное влечение лирического героя к роковой женщине-вамп, которая олицетворяет желание и забвение одновременно, его стремление к смерти через чувственные наслаждения. К популярным переводам произведения относятся работы С. Рубановича и А. Ламбле. Оригинальное название — Le Léthé.

Стихотворение состоит из 6 строф. Композиционно здесь можно выделить экспозицию, завязку, кульминацию и развязку. Лирический герой называет возлюбленную «любимой тигрицей» и «чудовищем в обличье красоты», вожделея спрятаться в ее душистых юбках. Постоянно повторяя, что хочет не жизни, а сна глубокого, как смерть, он сравнивает постель возлюбленной с бездной. С пятой строфы лирический герой принимает участь страдальца, и смывает горечь собственных страданий ядом с ее груди. Образ возлюбленной предстает перед читателем в роли роковой красавицы, приносящей не только наслаждение, но и смерть. А чувственная страсть достигает самоуничтожения лирического героя перед этой роковой женщиной.

По жанру «Лета» любовная лирика с элементами декаданса. Относится к направлению французского символизма и импрессионизма. Ритм стиха плавный, напевный, интонация томная, чувственная. Из средств выразительности Бодлер мастерски использует метафоры («чудовище в обличье красоты»), олицетворения, эпитеты («пьянящая грудь»), аллегории (Лета — река забвения), сравнения («как цветок завялый»). В стихотворении чувствуется обилие чувственных образов, погружающих в атмосферу упоения и забытья.

Основная мысль — чувственное влечение, доходящее до самоуничтожения ради единения с роковой, порочной красотой. Утонченная эротика здесь граничит с декадансом и упадком. Это гимн чувственным наслаждениям, приравненным к смерти и забвению.

Наш краткий анализ, историю создания и полный текст стиха, читайте в материале.

Лета

Сюда, на грудь, любимая тигрица,
Чудовище в обличье красоты!
Хотят мои дрожащие персты
В твою густую гриву погрузиться.

В твоих душистых юбках, у колен,
Дай мне укрыться головой усталой
И пить дыханьем, как цветок завялый,
Любви моей умершей сладкий тлен.

Я сна хочу, хочу я сна — не жизни!
Во сне глубоком и, как смерть, благом
Я расточу на теле дорогом
Лобзания, глухие к укоризне.

Подавленные жалобы мои
Твоя постель, как бездна, заглушает,
В твоих устах забвенье обитает,
В объятиях — летейские струи.

Мою, усладой ставшую мне, участь,
Как обреченный, я принять хочу, —
Страдалец кроткий, преданный бичу
И множащий усердно казни жгучесть.

И, чтобы смыть всю горечь без следа,
Вберу я яд цикуты благосклонной
С концов пьянящих груди заостренной,
Не заключавшей сердца никогда.