Стихотворение «Было — есть» написано Маяковским в 1927 году. Закончилась Гражданская война, страна постепенно восстанавливалась после разрухи. Впереди уже маячила индустриализация и первые пятилетки. Села и деревни реорганизовали в колхозы. Вот и в своем стихе «Было — есть» Маяковский сравнивает то что было в царской России, и то что есть в молодом советском государстве.

Как известно, поэт считал себя пролетарским писателем и всячески поддерживал свершившиеся революционные события в России, поэтому стихотворение «Было — есть» можно в определенной степени считать тому подтверждением. «Было — есть» — стихотворение-сравнение, где автор в свойственной ему едкой манере сравнивает царское прошлое и советское настоящее. После небольшого исторического отступления и рассказа о том, что «мы прогнали государя, по шеям слегка ударя…», Маяковский рассказывает о том, что теперь есть такая страна, где народ «правит сам собой сквозь свои советы…». Далее идет сравнение карательной системы царской России и народной милиции в СССР, которую Маяковский ласково называет снегири. После чего идет повествование, что теперь нет ни чиновников, нет и молелен. Здесь дети играют, тут сквер и посередине Ленин. «Убежал помещик, раскидавши вещи…», да и о фабриканте вспомнишь лишь только глядя в шарж. Здесь кипит работа, и льются «товары в котел республики полным совком…».

Яркие метафоры, эпитеты, и сравнительные образы стихотворения, делают рассказ поэта ярким и насыщенным. Прочесть текст стиха «Было — есть» можно в нашем материале.

Было — есть

Все хочу обнять,
да не хватит пыла, —
куда
ни вздумаешь
глазом повесть,
везде вспоминаешь
то, что было,
и то,
что есть.
От издевки
от царёвой
глаз
России
был зарёван.
Мы
прогнали государя,
по шеям
слегка
ударя.
И идет по свету,
и гудит по свету,
что есть
страна,
а начальствов нету.
Что народ
трудовой
на земле
на этой
правит сам собой
сквозь свои советы.
Полицейским вынянчен
старый строй,
а нынче —
описать аж
не с кого
рожу полицейского.
Где мат
гудел,
где свисток сипел,
теперь —
развежливая
«снегирей» манера.
Мы —
милиционеры.
Баки паклей,
глазки колки,
чин
чиновной рати.
Был он
хоть и в треуголке,
но дурак
в квадрате.
И в быт
в новенький
лезут
чиновники.
Номерам
не век низаться,
и не век
бумажный гнет!
Гонит
их
организация,
гнет НОТ.
Ложилась
тень
на все века
от паука-крестовика.
А где
сегодня
чиновники вер?
Ни чиновников,
ни молелен.
Дети играют,
цветет сквер,
а посредине —
Ленин.
Кровь
крестьян
кулак лакал,
нынче
сдох от скуки ж,
и теперь
из кулака
стал он
просто — кукиш.
Девки
и парни,
помните о барине?
Убежал
помещик,
раскидавши вещи.
Наши теперь
яровые и озимь.
Сшито
село
на другой фасон.
Идет коллективом,
гудит колхозом,
плюет
на кобылу
пылкий фордзон.
Ну,
а где же фабрикант?
Унесла
времен река.
Лишь
когда
на шарж заглянете,
вспомните
о фабриканте.
А фабрика
по-новому
железа ва́рит.
Потеет директор,
гудит завком.
Свободный рабочий
льет товары
в котел республики
полным совком.