Стихотворение Тютчева «Осенний вечер» относится к произведениям, написанным поэтом в 1830 году. Как следует из истории создания стиха, в это время Федор Иванович работал в дипломатическом корпусе в Мюнхене. Несмотря на то, что молодой дипломат имел возможность общаться с умнейшими людьми, и посещать разнообразные мероприятия, в том числе и лекции ученых, тоска по Родине давала о себе знать. И в эти моменты ностальгии Тютчев развлекался написанием стихов. В один из таких периодов и появился «Осенний вечер».
Тематически «Осенний вечер» довольно сложно отнести к определенному жанру. Он подходит как для философской лирики, так и для пейзажной. Несомненно одно — это лирическое стихотворение, очень доброе, милое, навевающее грусть. Стихотворение хоть и небольшое, но его композицию можно разделить по смыслу на три части. Первая, условная часть, повествует о прелести осенних вечеров. Вторая — размышления лирического героя о неотвратимости природных изменений. А третья, заключительная часть, является размышлением о взаимосвязи бытия человека и цикличности времен года. В целом, «Осенний вечер» является очередной попыткой переосмыслить роль человека в природе и раскрывает тему его единства с окружающим миром.
Читая текст «Осеннего вечера» невозможно не заметить некую торжественность его написания. Отчасти несколько одический стиль обусловлен яркими средствами выразительности, используемых Тютчевым в своем произведении. Здесь и эпитеты (багряных), и метафоры (предчувствие бурь), олицетворения (стыдливость увяданья) и даже инверсии. Все это придает глубину окружающему лирического героя пейзажу, и необыкновенную исключительность тютчевскому стихотворению в целом.
Наш краткий анализ стиха, его историю создания и текст, читайте в материале.
Осенний вечер
Есть в светлости осенних вечеров
Умильная, таинственная прелесть:
Зловещий блеск и пестрота дерев,
Багряных листьев томный, легкий шелест,
Туманная и тихая лазурь
Над грустно-сиротеющей землею,
И, как предчувствие сходящих бурь,
Порывистый, холодный ветр порою,
Ущерб, изнеможенье — и на всем
Та кроткая улыбка увяданья,
Что в существе разумном мы зовем
Божественной стыдливостью страданья.
