Стих «На Страстной» у Б.Л. Пастернака появился в 1946 году, и вошел в цикл «Стихотворения Юрия Живаго» — лирическую часть одноименного романа.

Тема стихотворения — преддверие праздника Пасхи, ожидание чуда Воскресения Христова. Поэт показывает контраст между царящей в мире ночной темнотой, и приближающимся светом православного праздника. Произведение посвящено Страстной неделе — неделе перед Пасхой, когда христиане вспоминают страдания и смерть Иисуса Христа.

Композиция стиха состоит из трех частей. Первые строфы рисуют картину предпраздничной ночи. Далее следует описание готовящейся к Пасхе природы. Последние строфы посвящены самому празднику, шествию Крестного хода. Сюжет произведения разворачивается в атмосфере предрассветной тишины, где природа будто замирает перед этим великим событием. Далее действие переносится в город, где на фоне ночного неба вырисовываются очертания церкви. Деревья стоят возле ограды «нагишом», и словно молятся в предчувствии страшных событий Страстной недели — они «хоронят Бога». Мы видим Крестный ход, плащаницу с изображением Христа. Весенний воздух и запах просфор символизируют приближение Воскресения. Таким образом поэт выражает веру, что со светом Воскресения смерть будет побеждена.

По жанру это лирическое стихотворение с элементами философской лирики. Относится к направлению неореализма в творчестве Пастернака. Ритм стихотворения передает трепетное ожидание чуда. Это подчеркивается анафорами «Еще…» в начале текста. Из средств выразительности здесь используются разнообразные тропы: эпитеты («ночная мгла», «заплаканные лица»), сравнения (звезды светлы «как день»), олицетворения («из оград выходят» сады). Есть метафоры — о буравящей берега воде. Основная мысль произведения — торжество жизни и обновления, победа весны и Воскресения над смертью и тьмой.

Наш краткий анализ, историю написания и полный текст стиха, читайте в материале.

На Страстной

(из стихотворений Юрия Живаго)

Еще кругом ночная мгла.
Еще так рано в мире,
Что звездам в небе нет числа,
И каждая, как день, светла,
И если бы земля могла,
Она бы Пасху проспала
Под чтение Псалтыри.

Еще кругом ночная мгла.
Такая рань на свете,
Что площадь вечностью легла
От перекрестка до угла,
И до рассвета и тепла
Еще тысячелетье.

Еще земля голым-гола,
И ей ночами не в чем
Раскачивать колокола
И вторить с воли певчим.

И со Страстного четверга
Вплоть до Страстной субботы
Вода буравит берега
И вьет водовороты.

И лес раздет и непокрыт,
И на Страстях Христовых,
Как строй молящихся, стоит
Толпой стволов сосновых.

А в городе, на небольшом
Пространстве, как на сходке,
Деревья смотрят нагишом
В церковные решетки.

И взгляд их ужасом объят.
Понятна их тревога.
Сады выходят из оград,
Колеблется земли уклад:
Они хоронят Бога.

И видят свет у Царских врат,
И черный плат, и свечек ряд,
Заплаканные лица —
И вдруг навстречу Крестный ход
Выходит с плащаницей,
И две березы у ворот
Должны посторониться.

И шествие обходит двор
По краю тротуара,
И вносит с улицы в притвор
Весну, весенний разговор
И воздух с привкусом просфор
И вешнего угара.

И март разбрасывает снег
На паперти толпе калек,
Как будто вышел человек,
И вынес, и открыл ковчег,
И все до нитки роздал.

И пенье длится до зари,
И, нарыдавшись вдосталь,
Доходят тише изнутри
На пустыри под фонари
Псалтырь или Апостол.

Но в полночь смолкнут тварь и плоть,
Заслышав слух весенний,
Что только-только распогодь —
Смерть можно будет побороть
Усильем Воскресенья.