Стих Бэллы Ахмадулиной «По улице моей который год…» увидел свет в далеком 1959 году, когда поэтессе было всего 22 года. Вчитываясь в строки этого поистине шедевра литературного искусства, понимаешь, что несмотря на юный возраст, автор уже не раз сталкивалась с предательством близких людей. Поэтому темой одиночества пропитано все стихотворение от начала до конца.

Читая текст «По улице моей…» поначалу кажется, что автор теряет друзей потому что они уходят из жизни, и лишь впоследствии понимаешь, что именно имеет в виду Бэлла Ахатовна. Уход друзей неизбежен в жизни любого человека. Важно уметь отпустить их без злобы и обид. Люди склонные к предательству уже беззащитны, находясь в окружающей их ночной тьме. «Нет в их домах ни музыки, ни пенья…», все они уже наказаны. Но лирическую героиню окутывает одиночество. Героиня страдает, пытается выйти из этого круга, и даже пытается познать в нем блаженство.

В конце концов, пытаясь позабыть ушедших друзей, пройдя через одиночество, героиня находит утешение в природе, после чего «друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова…». Но это уже не имеет значения, потому что лирическая героиня уже научилась их отпускать.

Стихотворение «По улице моей который год…» было положено на музыку, и прозвучало в популярном советском фильме «Ирония судьбы…».

По улице моей который год…

По улице моей который год
звучат шаги — мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и — мудрая — я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда — из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.